L'estaca
Lluís Llach| RUSSO 3 - Goŕkie Usy / Горькие Усы | |
| Столб [1] Мы у ворот говорили Утром, на ранней заре. Мимо телеги катили, Дедушка сказывал мне: Видишь там столб на дороге? И если нас приковать, А отвязать нас не смогут, Больше не будем шагать! Коль потянуть, падет бревно, Долго стоять не суждено. Конечно, рухнет, рухнет, рухнет – Столб ведь прогнил уже давно. Я потяну его сюда, А ты толкнешь его туда, Значит, он рухнет, рухнет, рухнет – И мы свободны навсегда. Но мои руки иссохли – Времени столько прошло! Сердце работает плохо, Нешто бревно подросло? Знаю, что дерево сгнило, Но столб настолько большой, Что уже кончились силы, Песню еще раз мне спой. Коль потянуть, падет бревно, Долго стоять не суждено. Конечно, рухнет, рухнет, рухнет – Столб ведь прогнил уже давно. Я потяну его сюда, А ты толкнешь его туда, Значит, он рухнет, рухнет, рухнет – И мы свободны навсегда. Деда унес злобный ветер И никогда не вернет. Нет его на этом свете, И я один у ворот. И когда парни проходят Вновь мимо окон моих, Я им пою на восходе Старый тот дедушкин стих: Коль потянуть, падет бревно, Долго стоять не суждено. Конечно, рухнет, рухнет, рухнет – Столб ведь прогнил уже давно. Я потяну его сюда, А ты толкнешь его туда, Значит, он рухнет, рухнет, рухнет – И мы свободны навсегда. | Видишь товарищ тот рабский столб Собой заслонивший свет. Нас приковали к нему давно В цепях нам свободы нет. Тянем ярмо не жалея сил Старой внимая лжи. Будто чем крепче и выше столб Тем слаще рабская жизнь. И неизменен за кругом круг Жжет наши спины кнут. Только заборы вокруг дворцов Да тюрьмы кругом растут. Доля такая вовсе не мёд Для одураченных толп Тысячи рук уже сотни лет Свалить пытаются столб. Кажется, будто совсем исгнил Рухнуть давно готов Только собрать бы остатки сил И сбросим тяжесть оков. Но неизменен за кругом круг Жжет наши спины кнут. Только заборы вокруг дворцов Да тюрьмы кругом растут. Нету согласья промеж борцов Как лебедь, щука и рак. Сдвинуть не могут проклятый столб Только сгущают мрак. Насмерть сражаясь со злой судьбой И кандалами гремя. Руки сбивают напрасно в кровь И силы тратят зря. Встанем товарищ плечом к плечу Прежний забыв раздор И пошатнется трухлявый столб Темных веков позор. И разорвется порочный круг Алый взойдет рассвет Общими станут своды дворцов И тюрем исчезнет след. |
My u vorot govorili
Utrom, na rannej zare,
Mimo telegi katili
Deduška skazyvał mne:
Vidiś tam stołb na doroge?
I esli nas prikovať,
A otvjazať nas ne smogut,
Bolše ne budem šagať!
Kol potjanuť, padet brevno,
Dołgo stojať ne suždeno.
Konečno, ruxnet, ruxnet, ruxnet -
Stołb veď prognił uže davno.
Ja potjanu evo sjuda,
A ty tołkneś evo tuda,
Značit, on ruxnet, ruxnet, ruxnet -
I my svobodny navsegda.
No moi ruki issoxli -
Vremeni stolko prošło!
Serdce rabotaet płoxo,
Nešto brevno podrosło?
Znaju, čto derevo sgniło,
No stołb nastolko bolšoj,
Čto uže končiliś siły,
Pesnju ešće raz mne spoj.
Kol potjanuť, padet brevno,
Dołgo stojať ne suždeno.
Konečno, ruxnet, ruxnet, ruxnet -
Stołb veď prognił uže davno.
Ja potjanu evo sjuda,
A ty tołkneś evo tuda,
Značit, on ruxnet, ruxnet, ruxnet -
I my svobodny navsegda.
Deda unes złobnyj veter
I nikogda ne vernet,
Net evo na ätom svete,
I ja odin u vorot.
I kogda parni proxodjat
Vnov' mimo okon moix,
Ja im poju na vosxode
Staryj tot deduškin stix:
Kol potjanuť, padet brevno,
Dołgo stojať ne suždeno.
Konečno, ruxnet, ruxnet, ruxnet -
Stołb veď prognił uže davno.
Ja potjanu evo sjuda,
A ty tołkneś evo tuda,
Značit, on ruxnet, ruxnet, ruxnet -
I my svobodny navsegda.