Ιδανικοί αυτόχειρες
Nikos Xylouris / Νίκος ΞυλούρηςTraduzione russa / Русский перевод / Russian translation / Traduction... | |
ИДЕАЛЬНЫЕ САМОУБИЙЦЫ [1] Дверь заперта на ключ, собранье писем читается бесстрастно, в неком трансе, затем — влачась к своим предсмертным высям, в последний раз шаги звучат в пространстве. Да, говорят, вся жизнь была кошмаром. О, смех людей, достойный отвращенья, их слезы, пот, тоска по небу, — нет, недаром цепная пустота сомкнула звенья! Стоят и смотрят в окна мертвецами — на скверы, на детей, чья жизнь беспечна, на мраморщиков, бьющих в твердь резцами, на солнце — ведь закатится навечно. Конец. Вот краткая записка на прощанье, глубокая, без вычур — все, как надо, в ней — безразличье к жизни и прощенье тому, кто будет плакать до упада. Взгляд в зеркало, на стрелки часовые, вопрос: не зря ли? а здоров ли разум? и шепот: кончено! сейчас! — и, как впервые, в душе уверенность, что — следующим разом... и шепот: кончено! сейчас! — и, как впервые, в душе уверенность, что — следующим разом... | ИДЕАЛЬНЫЕ САМОУБИЙЦЫ Дверь машинально ключом открывают. Последний раз по паркету прошаркав, Долго и вдумчиво письма читают, Достав их из ящика старого шкафа. Жизнь свою называют адом. В ней слёзы, и пот, и небес ностальгия. И никого нет близкого рядом, И ранят так больно насмешки людские. В окно на детей, на деревьев кроны, На грустный ландшафт глядят исподлобья. И видят рабочих, что гладко и ровно Из мраморных плит высекают надгробья. Кончено, нет у судьбы продолженья. Останется только записка простая. В ней равнодушие и прощенье Того, кто заплачет, записку читая. Может ошибка, безумие, спросят, Может быть что-то изменится всё же? Взгляд на часы и на зеркало бросят И лишь ненадолго уход свой отложат. |
Dveŕ zaperta na ključ, sobrańe pisem
čitaetsja besstrastno, v nekom transe,
zatem – vlačaś k svoim predsmertnym vysjam,
v poslednij raz šagi zvučat v prostranstve.
Da, govorjat, vsja žizń była košmarom.
O, smex ljudej, dostojnyj otvrašćeńa,
ix slezy, pot, toska po nebu, - net, nedarom
šćepnaja pustota somknuła zveńja!
Stojat i smotrjat v okna mertvešćami -
na skvery, na detej, ćja žizń bespečna,
na mramoršćikov, b'jušćix v tverď rezcami,
na sołnce – veď zakatitsja navečno.
Konec. Vot kratkaja zapiska na prošćańe,
głubokaja, bez vyčur – vse, kak nado,
v nej, kto budet płakať do upada.
Vzgljad v zerkało, na strełki časovye,
vopros: ne zrja li? A zdorov li razum?
I šepot: končeno! Sejčas! - i, kak vpervye,
v duše uverennosť, čto – sledujušćim razom...
I šepot: končeno! Sejčas! - i, kak vpervye,
v duše uverennosť, čto – sledujušćim razom...