| Originale | Український переклад / Украинский перевод / Traduzione ucraina... |
| ЦЫГАНСКАЯ ПЕСНЯ | ЦИГАНСЬКА ПІСНЯ |
| | |
| Камнем грусть висит на мне, в омут меня тянет.[1] | Висить каменем жура, в омут біди тягнуть, - |
| Отчего любое слово больно нынче ранит? | Тож від чого так болюче кожне слово ранить? |
| Просто где-то рядом встали табором цыгане | Просто поруч десь отут табором цигани, |
| И тревожат душу вечерами. | Душу розпинають вечорами. |
| | |
| И, как струны, поют тополя. | Наче струни, бринять тополя. |
| Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! | Ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля. |
| И звенит, как гитара, земля. | І звенить, мов гітара, земля. |
| Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! | Ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля. |
| | |
| Утоплю тоску в реке, украду хоть ночь я — | В річці потоплю журу, ніч одну, да вкраду, - |
| Там в степи костры горят и пламя меня манит. | Там в степу костер горить, полум’ям всіх манить. |
| Душу и рубаху — эх! — растерзаю в клочья, | Душу і сорочку - ех! - розшматую в клаптя, |
| Только пособите мне, цыгане! | Лиш допоможіть мені, цигани! |
| | |
| Прогуляю я всё до рубля! | Все сьогодні проп’ю до рубля. |
| Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! | Ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля. |
| Пусть поёт мне цыганка, шаля. | Хай співає циганське маля. |
| Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля | Ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля. |
| | |
| Всё уснувшее во мне струны вновь разбудят, | Все, що й досі спить в мені - струни знов розбудять, |
| Всё поросшее быльём — да расцветёт цветами! | Що минулим поросло, хай квітами розквітне! |
| Люди добрые простят, а злые пусть осудят: | Добрі люди все простять, а злі нехай осудять. |
| Я, цыгане, жить останусь с вами! | У циган я буду жить безбідно! |
| | |
| Ты меня не дождёшься, петля! | Не обніме за шию петля! |
| Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! | Ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля. |
| Лейся, песня, как дождь на поля! | Лийся, пісне, мов дощ, на поля! |
| Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля! | Ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля-ля. |
| | |
| |
Kamnem grust’ visit na mne, v omut menja tjanet.
Otčego ljuboe slovo bol’no nynče ranit?
Prosto gde-to rjadom vstali taborom cygane
I trevožat dušu večerami.
I, kak struny, pojut topolja.
Lja-lja-lja-lja, lja-lja, lja-lja-lja-lja!
I zvenit, kak gitara, zemlja.
Lja-lja-lja-lja, lja-lja, lja-lja-lja-lja!
Utoplju tosku v reke, ukradu hot’ noč’ ja —
Tam v stepi kostry gorjat i plamja menja manit.
Dušu i rubahu — èh! — rasterzaju v kloč’ja,
Tol’ko posobite mne, cygane!
Proguljaju ja vsë do rublja!
Lja-lja-lja-lja, lja-lja, lja-lja-lja-lja!
Pust’ poët mne cyganka, šalja.
Lja-lja-lja-lja, lja-lja, lja-lja-lja-lja
Vsë usnuvšee vo mne struny vnov’ razbudjat,
Vsë porosšee byl’ëm — da rascvetët cvetami!
Ljudi dobrye prostjat, a zlye pust’ osudjat:
JA, cygane, žit’ ostanus’s vami!
Ty menja ne doždëš’sja, petlja!
Lja-lja-lja-lja, lja-lja, lja-lja-lja-lja!
Lejsja, pesnja, kak dožd’ na polja!
Lja-lja-lja-lja, lja-lja, lja-lja-lja-lja!